Реликт (том 1) [Книги 1–3] - Василий Головачев

Виом свернулся в облачко и угас. Ратибор задумчиво прошелся вдоль ряда кресел напротив главного виома, показывающего панораму двух строек: земной и чужанской. Если земная напоминала картину сражения — с пулеметами на переднем крае, отбивающими «атаку неприятеля» — «пулеметами» были двадцать шесть станций приема грузов, из которых непрерывными очередями вылетали светящиеся «пули» — модули стыковочных узлов, пакеты стандартных элементов сборки и блоки ферм, то чужане «ткали» свой таинственный квадрат, как пауки.

— Похоже, их ковер будет примерно тех же размеров, что и наш Т-конус, — проговорил Демин. — Знаешь, у меня ощущение, что я уже где-то видел подобный узор. Эффект ложной памяти?

— Тогда мы оба отличаемся ложной памятью. Но я, кажется, нашел причину эффекта: все наши аппараты, зонды и приборы, побывавшие в канале БВ, имеют примерно те же контуры, что и элементы решетки. Вглядись повнимательней.

— Ты прав, — сказал Демин через минуту. — Я менее наблюдателен, чем ты. Может быть, у тебя есть и объяснение этому сходству?

— Ковер чужан — это антенна, иного объяснения быть не может, математики сразу сообразили, что к чему. Теперь надо определить, какого рода эта антенна: связи, радарного обеспечения, создания «сверхструны», вакуум-резонанса или преобразований топологии пространства. Роиды сами вряд ли нам скажут, что они строят и зачем. Дима, я немного вздремну у вас, пока маги будут колдовать. Последи за ними.

Выходя, Ратибор оглянулся.

— Может быть, пора готовить тебе замену? ЧП-вахта — не сахар, да еще в таких условиях.

— Не сахар, — согласился Демин, — Дух Конструктора незримо витает над нами, заставляя напрягаться в ожидании чего-то ужасного, необычного, нечеловеческого. Вот это ожидание и действует на психику больше всего. Но я еще не устал.

Ратибор показал пограничнику кольцо из пальцев и вышел. В коридоре вызвал Сварога.

— Рабочую сводку.

— В пределах фоновых колебаний, — ответил комп, — «Афанеор» не обнаружен. «Серые люди» не найдены. Предпринята попытка нападения на Савича, нападавший скрылся. К-диверсанты пока вне поля зрения розыска, хотя обнаружена их связь с «Обществом по спасению Конструктора» и со Всемирной ассоциацией магов. Обстановка вокруг канала БВ нормальная. На месте звезды ню Гиппарха обнаружен интересный объект, которому предложено дать название «прозрачная дыра». Объем «дыры» примерно равен объему звезды и, хотя свет пронизывает его насквозь — отсюда прилагательное «прозрачная», — эта область пространства демонстрирует необычные эффекты. Предполагается, что «прозрачная дыра» — реализация многомерного пространства-времени.

— Колебания социума?

— Церкви и все религиозные общины планеты усилили свое влияние на верующих под лозунгом «Бог возвращается». Участились проявления религиозного, особенно мусульманского фанатизма. Общественность мира обеспокоена слухами «близкого конца света». ВКС объявил о проведении всепланетного референдума.

Кажется, у Аристарха гораздо больше забот, чем у меня, подумал Ратибор, хотя он и опирается на сектор Юнусова. У меня под контролем «ствол» конкретной ситуации, а у него миллион «ветвей» последствий. Если сравнивать объемы работы, то мой равен верхушке айсберга, а его — вся остальная часть. Недаром он настаивал, чтобы опером-прима стал я, — знал, что я не справлюсь с «подводной частью айсберга». Ай да «роденовский мыслитель»! Все нюансы учел и никого не обидел!

Ратибор открыл дверь каюты, разделся, выбрал сенсоклип и включил проектор, приказав Сварогу разбудить его через час.

Спейсер «Хуанхэ» китайской туристской фирмы «И инь», зафрахтованный Всемирной ассоциацией магов и спиритов, ушел из зоны строительства спустя час после облета зоны галеоном с делегацией магов, не ответив на предупреждение «не подходить к тоннелю БВ ближе, чем стоят сигнальные бакены». Ратибор передал по цепи погранпостов и сторожевых автоматов о возможном появлении спейсера, собрался было возвращаться на Землю, как вдруг наблюдатели доложили об уходе чужан.

Чужанские «пауки», ткавшие узорчатый ковер своей сверхантенны, собрались в сторонке «на совещание», в течение короткого времени бомбардировали друг друга узкими лучами света и один за другим исчезли. Не появились они и тогда, когда патрульный когг медленно прошелся вдоль светящегося квадрата на расстоянии в двадцать километров от его плоскости.

— Неужели закончили? — с сомнением проговорил Демин, дни и ночи проводивший, в координационном зале спейсера.

— Вряд ли, — покачал головой Ратибор, разглядывая ковер с намеченной, но недостроенной четвертой стороной. — По всем канонам геометрии эта конструкция не закончена, а законы математики должны уважать и роиды, плоть от плоти космоса, и не только уважать, но и отталкиваться от них, ибо они — законы бытия. — Берестов подумал. — А с другой стороны асимметрия — тоже один из законов жизни.

— Логично, — засмеялся командир погранвахты, — а главное, изложено в доступной форме. Остался пустячок — выяснить, что строили чужане и готово ли их сооружение.

— Патрульный шлюп без экипажа — на выход, — скомандовал Ратибор, усаживаясь в кресло перед голубым выступом киб-операций. Из выступа со стеклянным хрустом вытянулся мигающий огнями столбик ПВУ[58], называемый по традиции пультом, выстрелил зеленым пучком света в человека, вырастил усик микрофона и еще один, потолще и подлинней, с пушистым белым шариком на конце. Ратибор щелкнул по шарику пальцем. и когда тот развернулся в ажурный зонтик эмкана, натянул его на голову.

Он как бы оказался в тесном пространстве кокона рубки шлюпа с матово-серыми, в хрустальных каплях приборных выходов, стенами. Включились видеокамеры: мелькнули ребра десантного створа, гофрированное многосложное тело спейсера ушло вверх и назад, превращаясь в глыбу бирюзового стекла. За ним показались пульсирующие огнем «пулеметы» грузовых станций, от которых веером расходились «пули» строительных модулей, направляясь каждый к своей секции колоссального базового кольца Т-конуса. Само кольцо было уже наполовину готово и на фоне черной бездны космоса виднелось ровной серебристой паутинкой с бахромой растущих антенн.

Антенна-ковер чужан, видимая слабым призрачным контуром, приблизилась, занимая всю переднюю полусферу обзора. Когда до нее осталось всего несколько километров, Ратабор остановил шлюп. Загадочный квадрат, созданный роидами, мерцал сложными завитками, складывающимися в красивый асимметричный узор, вызывающий у людей впечатление гармонии и совершенства, несмотря на всю его необычную, нечеловеческую суть и сложность. И все же чем больше Ратибор рассматривал узор, тем больше ему казалось, что в нем сокрыт некий элемент отрицания красоты, нечто противоположное японскому моно-но аварэ[59], граничащее с молчаливой угрозой, вернее с готовностью дать любой отпор, свойственный физически сильному человеку. Почему именно это сравнение пришло в голову, Ратибор понял не сразу, а когда понял — мысленно поаплодировал своей интуиции: кто бы ни был творцом произведений искусства, они одинаково сильно влияли на созерцателей, а красота и сила, в отличие от ума, не нуждаются в дополнительных аргументах.